Форум » ~Места заточений~ » Кабак "Красные плащи" » Ответить
Кабак "Красные плащи"
Жюссак:
Орландо де Шатийон: Пока граф говорил, Орландо успел выпить за "прекрасную государыню" столько, что если бы каждый глоток прибавлял ей по году жизни, то Ее Величество определенно стала бы бессмертной.
Ришелье: господа, я вас всех просто обожаю) Кардинал присоединился к увещаниям: - Друг мой, посмотрите на этого юношу. Он сегодня впервые находится в питейном заведении. Более того, он и пьет-то, по сути, впервые. И тем не менее он настолько желает добра Ее Величеству, что выпил гораздо больше, чем могло бы представиться возможным, но тем не менее он сидит за этим столом практически с нами на равных. А все почему? Потому что он жертвует своей печенью во имя благородной цели! А вы... - голос кардинала дрогнул, - вы любите прекраснейшую из женщин и даже не желаете выпить за нее в благородной компании?!
Орландо де Шатийон: - А за любимую женщину нужно пить в четыре тысячи раз больше! - возмутился герцог, уже вообще смутно пеедставляя где он...с кем он...кто он... - Дьявол и тысячи чертей! Сударь! Получается, если верить словам дядюшки я люблю Ее Величество больше, чем вы, хотя...м-да...ни разу ее не видел!
Ришелье: Орландо де Шатийон - Вот именно! - воскликнул кардинал, впиваясь взглядом в Бэкингема. - Оправдывайтесь, сударь!
Граф Де Рошфор: Вообще, по некоторым характерным признакам, Рошфор начал замечать действие своего составчика на благородный организм его светлости, хотя конечно закрепительно-пробуждающее действие алкоголя и волныки все же имело некоторые последствия. Но скоро... Скоро... Философско-поэтическое настроение и желание поехать к девкам отошли на второй план: все же граф бывал азартен.
Орландо де Шатийон: Орландо уже с любопытством смотрел на англичанина, с трудом, но все же заставляя мозги работать: Если сей господин утверждает, что он как никто любит Королеву, то никаких сомнений быть не может -это Бэкингем! И, почитая его как наизлейшего врага Родины, он попытался постичь простую мысль -а чего собссено с ним пьют такие благородные люди. Мысль приходила только одна. Это один из этапов определенной государственной политики. Даже не так. Определенной политической игры. И нужно не встревать, как барану из Прованса, а наблюдать и понимать, где нужна его помощь, а где его роль заканчивется.
Алексис де Граммон: Алексис только что прибыл наконец в Париж с важным пакетом - и обнаружил, что, кажется, никто его особенно тут и не ждал. Немного поразмыслив, он решил, что раз гора сама не идёт сами-знаете-к-кому, то надо делать сами-знаете-что - и отправился обходить все любимые места Его Светлости. Кабак в списке находился примерно посередине - так что де Граммон обрадовался, обнаружив, что поиски его завершены. Но увидев любимого родственничка, он прямо-таки возликовал... - Монсеньор, - нарисовавшись у правого плеча кардинала, он с поклоном отдал ему пакет. - Кузен! - радостно возопил он. - Какая встреча... как спалось? - невинно поинтересовался он, почему-то сопроводив сей вопрос глумливейшей ухмылкой.
Граф Де Рошфор: Только Рошфор начал про себя делать ставки пять к одному, что герцог не допив убежит ин зе ту а лет, как возник откуда не возьмись белобрысый отпрыск старого пьяницы Де Граммона и все испортил. Рука сама собой потянулась к благодушно спрятанному стилету, но Рошфор все же выдержал приступ нежных чувств к пятиюродному брату и обошлось без несчастных случаев, аварий, ДТП с многочисленными ножевыми ранениями и прочих последствий неосторожного обращения с оружием. -Здравствуте, - сказал граф, талантливо изображая кирпичную стену, - не ждали вас так скоро. "И своим ходом! На носилки, под стяг, под крышку!!!" -Я хорошо спал, спасибо. А вы с кем?
Алексис де Граммон: - А вы почему интересуетесь? - промурлыкал виконт. - Никак ревнуете? Вот и зря - я всё время в дороге... Он подсел к родственнику и нахально плеснул себе в бокал вина прямо из его собствнного. - А то вдруг отравите, - шепнул мерзавец. - Себе-то ещё налейте...
Граф Де Рошфор: На самом деле это была оговорка по Фрейду, но поскольку Фрейд еще не родился, Рошфор сам не понял, что сказал. Половина стакана опустела. -В дороге значит, - продолжал оговариваться Рошфор жутким, леденящим кровь шопотом, - а с кем в дороге?
Алексис де Граммон: - С лошадью, - фыркнул де Граммон, посмотрев на родственника прям-таки с тревогой. - Хотя, конечно, большей частью всё-таки с седлом. Мой дорогой, вы здоровы? - заботливо поинтересовался он и, сняв перчатку, почти нежно коснулся его лба внутренней стороной своего запястья. - Вы скверно выглядите, мой милый кузен... выпейте вина, - он взял бокал и поднёс его к губам Рошфора с миной заботливой нянюшки-сиделки.
Ришелье: Алексис де Граммон Кардинал распечатал пакет, привезенный юным проходимцем, и обнаружил там что-то неприятное. - Как вы могли? - прервав мирную беседу юродивого графа и его пятиюродивого брата, возопил он. - Как вы могли не успеть довезти испанские отравленные персики! Они же утратили товарный вид! Кому же я их теперь... - кардинал умолк и призадумался. А что, если отправить их в Бастилию? Там где-то бережно хранится один королевский фаворит...
Алексис де Граммон: Ришелье - А? - оторвался от приятного занятия де Граммон. - А я предупреждал, что надо было апельсины заказывать, - резонно возразил он. И добавил, - монсеньор. Вы сами-то подумайте: персики везти верхом через пол Европы... да ещё срочно. Я же не святой - чудеса творить... Теперь они конечно только на варенье годятся. Кстати, вот его величество, говорят, очень это дело уважает... в смысле, изготавливать, - на всякий случай уточнил он. Мало ли. - Уверен, он будет счастлив сварить персиковое повидло... И, улыбнувшись светло и сладко, снова обернулся к графу.
Ришелье: Алексис де Граммон - Как - не святой? - изумился кардинал. - Нехорошо...Это мы исправим...потом. После вашей смерти. Канонизируем, будьте покойны.
Алексис де Граммон: Ришелье "Вот же," - подумал виконт, снова оборвачиваясь к кардиналу. - Ну что вы, монсеньор, - нежно проворковал он, соблазниельно улыбаясь собеседнику. - Зачем спешить? Я... я ещё так молод - у меня пока и грехов-то... тьфу, в смысле - подвигов нет, за которые канонизировать. Позже... и потом - кто же тода вам фрукты возить будет? Спешно. Святой на посылках - это как-то... "Чур меня, - мысленно перекрестился виконт, вспомнив отца Жозефа. - Что я несу..." И опять повернулся к Рошфору. Заглянул в его бокал - и укоризненно покачал головой: - Нехорошо, кузен! Неужто вы не хотите со мной выпить?
Ришелье: Алексис де Граммон - Ничего-ничего, я позабочусь о том, чтобы все у вас было - и в особенности подвиги, - обаятельно улыбнулся кардинал, носком сапога брезгливо отталкивая в сторону медленно, но верно оседающего наземь Бэкингема. "Кстати...святой на посылках! - задумался Ришелье. - А что, это идея. Товарный знак кардинальского двора..Этот малый, конечно, хам, но иногда подает хорошие идеи..."
Граф Де Рошфор: Рошфор если и чувствовал себя идиотом, то идиотом с запасным патронтажем, Патронтаж он преберег,пока... и взяв отполовинненый и вновь полный стакан, глянул на еще не созревшего герцога, на уже созревшего Анри, на... Короче обвел присутствующих вполне трезвым, оценивающим взглядом и обратил наконец очи к его высокопреосвященству: -За вас, наш духовный отец и добрейший пастырь! Когда Рошфор видел кардинала, он понимал, что католицизм вовсе не загнивает, не впал еще в мужеложество, сатанизм и скверну.. Что гордо нести звание католика можно и должно, что католицизм -вау и дружище Христос всегда с тобой... -И за нас всех, - пришлось наконец выпить эту мерзость, - и даже за тебя, развратное животное!
Ришелье: Граф Де Рошфор Кардинал улыбнулся своему верному, наконец-то выпившему - впервые за этот вечер! - боевому товарищу и приподнял свой стакан, показывая, что, мол, аллаверды тебе, добрый Рошфор. Однако полночь близилась, а слабительное на герцога не оказывало никакого воздействия... неужели Рошфор прокололся с составчиком? пиетет, с коим вы относитесь к кардиналу, я оценил)))
Алексис де Граммон: - Почему животное? - оскорбился де Граммон. Судя по всему, определение никаких возражений с его стороны не вызвало. - А вы сами-то кто тогда? - усмехнулся он язвительно - и мстительно наполнил бокал графа заново, до краёв. - Мы с вами, между прочим, родственники, - заметил он. И провозгласил тос, мерзавец, - за отца Жозефа, господа! И победно поглядел на Рошфора: неужто осмелится не выпить за "серое преосвященство"?
Жюссак: Жюссак, земетив, что кардинал начинает гневаться - а в гневе он страшен - попытался отвлечь его. Находчивый гвардеец прижал священную особу к своей груди (совсем стыд потерял!).
полная версия страницы